РЕКА ИОРДАН 10
ОТ ИОАННА ПРЕДТЕЧИ - КРЕСТИТЕЛЯ:
О самом себе можно сказать немного. Я был человеком хладнокровным и в то же время добродушным. Мои ученики, мои первенцы, радовали меня, ибо они чувствовали в себе нечто Божье и даже более этого, уверенность в будущем никогда не покидала их. Хотя были какие-то моменты и некоторые из них уединялись, но после они все же шли ко мне. Я прощал все, ибо изменой я это не считал. Человек может оступиться, и он запомнит то место, где оступился и предупредит следующего за ним. Вот так мы двигали своим мышлением человеческое будущее, ибо видели в нем новое солнце, а в нем доброту и ласку. Мы чувствовали, что нас поймут и оценят наши деяния, и своей оценкой укрепят веру Господню. Признаюсь, что за время наших деяний приходилось встречаться и с отрицательными людьми, которые гневили не только нас, но и самого Всевышнего. О дьявольском просто не хочется говорить, ибо это не заслуживает особого внимания. Главное, что мы чувствовали в себе нашего Бога, который нас согревал и утешал в самые трудные минуты. А этих минут, трудных минут, было много. Но мы все терпели. Учтите, терпели ради всех живущих там, где-то впереди. На нашем терпении строилась Вера, и почвой для этой Веры всегда являлись мы, телесные и духовные братья. Многих я утерял, но их жизни были отданы только ради прекрасной жизни. Утерял, может быть, это слово не подходит, но скорее всего, убиенные священничеством, нашли себя и весь смысл жизни там, в Царствии Небесном. Время строит жизнь, жизнь строит человека, в человеке находится душа, которая строит и готовит бессмертную жизнь. Неверующий может с этим не согласиться, но благий человек всегда, в любую минуту, может прочувствовать вечную жизнь. Мы все до единого верили во все и никакого чуда не ждали. Мы творили чудеса, как некие "волшебники", избитые и униженные духовным священством. Мы никогда не хотели быть идолами, мы были всегда человеками со своими мыслями и умами. А это уже о чем-то говорит и всегда будет говорить о том, что разум дан человеку не для наслаждения, а для продолжения всей сущей Истины. Ведь продолжение - есть жизнь, а в ней и вся Вечность, в чем и заключается вся жизнь, то ли это физическая, то ли это духовная часть. Но как бы то ни было - это есть все единое и подвластное только Богу. Все виденное мною и, тем более слышанное мною, я передавал ученикам. Они же несли все сказанное мною, как святость. Люди верили и приближались к нам все ближе и ближе. Осуждать человека - выглядит больно, переубедить оного, о, на это смотреть приятно. И мы все радовались, когда это происходило, но в наших устах все время звучало слово Бог -
ВСЕМОГУЩИЙ, РЕАЛЬНО ИСТИННЫЙ НАШ БОГ И СИЛА.
ИОАНН ПРЕДТЕЧА
РИМ-
"Даврий, спасибо тебе за гостеприимство, нам пора по домам. Только скажи нам, сколько дней мы находились у тебя?" - "Друзья мои, разве в этом дело? Лично мне было приятно быть с вами, хотя я вас видел..." - "Даврий, больше ничего не говори, нам и так стыдно. За принесенный ущерб мы тебе возместим во сто крат". - "Александр, Константин, вы же мне являетесь..." - "Все, все, тогда мы тебе ничего не дадим и со спокойной душой покинем твой дворец, хотя твой подвал дворцом никак не назовешь". - "Может, вам еще вина?" - "Нет-нет, с нас хватит".
- "Александр, скажи мне, как выглядел тот пророк из Иерусалима?" - "Даврий, этот человек не чета нам".
- "Все, я понял. И все-таки что-то особенное в нем есть?" - "Даврий, он сам особенная личность, и я бы хотел быть на его месте. Все, нам нужно идти. Еще раз извини". - "Что ж, идите, но я без вас буду скучать, тем более, без ваших песен". - "А мы что, еще и пели?" - "Да, такого пения я никогда не слышал и больше, наверное, не услышу". - "Даврий, не обижайся, если ты захочешь, то мы тебе еще споем". - "Нет, нет, идите", - "Друг, мы с тобой не прощаемся". Друзья удалились, Даврий остался наедине со своей душой. "Боже, как мне трудно быть одному, тем более меня одолевают кошмарные сны и всякие мысли. Дел у меня много, а в данный момент меня что-то тянет в Иерусалим, я не могу понять себя, а точнее, что в самом деле происходит со мной? Человек я честный, Господи, и Ты это видишь. Этого у меня не отнять, да таковым я и останусь на всю жизнь. Хочется многое сделать ради людей, дабы они помнили обо мне, но помнили только с лучшей стороны. Нужно что-то предпринимать, ибо быть одному надоело".
Даврий вышел из дома, было уже темно. Он присел у входных дверей и посмотрел в ту неизвестную даль. Мысли его не покидали. И так он просидел почти до утра. С восходом солнца повеяло прохладой. "Все, нужно идти в дом, - подумал он, - хотя у меня сегодня выходной день, зачем я только отпустил своих друзей, с ними же намного веселей. Но ничего, думаю, что они ушли не надолго. Лучше схожу к Юлию, думаю, что он будет рад моему приходу". Он шел не торопясь, всякие мысли давили на него, и он воевал с ними. При этом он размахивал руками, останавливался и говорил сам с собой. Прохожие начали на него обращать внимание, Даврий это почувствовал, ему стало неловко, и он пошел быстрее.
"Даврий, куда ты так спешишь?" - "А, Виктор, извини меня, я тебя не заметил". - "Даврий, последнее время ты меня удивляешь своим поведением. Может, тебе нужна моя помощь?" - "Да нет, Виктор, я ни в чем не нуждаюсь. Хотя, если ты сейчас свободен, то идем к реке". - "Хорошо, идем". И вот они подошли к тому месту, где Даврий познакомился с Юлием. "Боже, Виктор, я же направлялся к Юлию, но ничего, день только начинается, успею и его посетить". Они присели.
"Виктор, ответь мне, веришь ли ты в то, что все видимое нами сотворил кто-то?" - "Даврий, сам подумай, не могла, допустим, появиться река сама по себе или вырасти дерево. И я думаю, что все это сотворил не человек, а какая-то неведомая сила. И мы еще своим пониманием не можем представить эту силу, ибо ее измерить невозможно". - "Понимаешь, Виктор, не могу я себе даже представить эту силу". - "Даврий, и не нужно представлять, но нужно пользоваться и наслаждаться. А со временем мы все-таки узнаем об этой силе все, все". - "Виктор, мне хочется познать ее сейчас, при жизни". - "Нет, Даврий, сейчас не произойдет, мы не доросли еще до этого. Вот вспомни тот случай, когда пророка Илию забрала на небо огненная колесница. Что это была за колесница, никто не знает. Но она-то была и откуда-то прилетела". - "Виктор, а вдруг это выдумка простых людей?" - "Тогда, Даврий, мы тоже есть вымысел, и можно считать, что нас не существует. Но мы-то на самом деле существуем и я верю во все, ибо я вижу солнце и чувствую, что я вижу. Конечно, для меня есть тоже много непонятного. Допустим, почему мы чувствуем боль, почему стучит сердце или почему мы смеемся и плачем? Кто тот, кто этим всем управляет? А ведь кто-то управляет. От нас исходит тепло, а когда мы умираем, то тепло кто-то забирает. В общем, много вопросов, и больше чем ответов. Думаю, что со временем люди глубже начнут интересоваться этим и ответят на все вопросы". - "Виктор, ты меня начинаешь в чем-то убеждать, и мне это нравится". - "Даврий, скажи мне, вот ты хотя бы один раз чувствовал в себе, в своем теле, присутствие еще чего-то или кого-то? - "Виктор, признаюсь, были такие случаи, но я об этом как-то не задумывался". - "А следовало бы задуматься". - "Хорошо, а где же можно найти или увидеть того, кто нас сотворил?" - "Даврий, судя по всему, прежде его нужно искать внутри самих себя и вокруг нас, в том, что нас окружает. Но это уже другая тема для разговора. А пока, Даврий, будем жить с надеждой на все наилучшее, а там будет видно, и мы узнаем, что мы и кто мы. Думаю, что это интересует не только нас, но и многих других людей". - "Что ж, разговор у нас получился интересный, а сейчас - идем. Мне нужно еще посетить Юлия". - "Тогда, Даврий, до встречи. Я хочу зайти к своим родителям". - "До встречи".
У Даврия поднялось настроение, и он, весь сияющий, направился к Юлию. "А ведь, действительно, Виктор прав во всем, и он верит во все, и ему, судя по всему, жить веселей, чем мне. Но на то, наверное, мы и являемся людьми такими разными и своеобразными". Он не заметил, как подошел к дому Юлия.
"Брат, к вам можно?" - "Даврий, входи, входи, дорогой". - "А ты что, один?" - "Натали скоро вернется. Присаживайся, я сейчас принесу вина". - "Юлий, я не откажусь, ибо мое настроение требует этого". - "И кто же тебя довел до такого состояния, случайно не женщина?" Даврий улыбнулся. "Нет, Юлий, просто я только что говорил с очень интересным, человеком, который приоткрыл мне глаза, и я иначе увидел белый свет". - "Тогда я за тебя рад". - "Юлий, а ты, вот ты, доволен своей жизнью?" - "Конечно, доволен, только в одном месте моей жизни есть черное пятно, которое все время напоминает мне о себе". - "Юлий, я тебя понимаю, но знаю, ты человек сильный и выдержишь все". - "Знаешь, Даврий, мне часто жалко становится Натали, ибо бывают такие моменты, когда я ее называю именем своей жены". - "Юлий, Натали женщина прекрасная и думаю, что она тебя понимает". - "Что ж ты сидишь, угощайся вином".
- "Юлий, спасибо, я передумал, наверное, я пойду домой". - "Да ты что, подожди, ведь Натали скоро придет". - "Извини, Юлий, мне нужно побыть одному, хочу я день сегодняшний посвятить своим мыслям".
- "Даврий, ты этим сильно не увлекайся, а то заболеешь". - "Нет, Юлий, я не заболею. Все, извини меня".
- "Но ты хотя бы выпил один кубок". - "Хорошо, давай, пусть вино еще больше взбодрит меня".
Даврий вышел из дома и направился к себе. Он внимательно смотрел на проходящих, пристально всматривался в их лица. Ему нравились люди, и он их почему-то жалел, жалел как человеков.
РИМПрошло около двух месяцев. Даврий, как всегда, спешил на службу. Весь сенат был в сборе. Даврий вошел в палату, ведущий сразу обратил на него внимание. Он обратился к Даврию: "Мне нужно поговорить с тобой наедине". - "Господин, я согласен". Они уединились.
"Скажи мне, ты давно знаешь Виктора?" - "Да, господин". - "И что ты можешь сказать о нем, как о человеке?" - "Господин, он вполне нормальный человек, умен и добр". - "А еще что?" - "Больше ничего". - "Не рассказывал ли он тебе ничего о пророках из Иерусалима?" "Вот в чем дело", - подумал Даврий. "Да нет, вы мне хотя бы объясните в чем дело". - "Понимаешь, этот человек нарушил все наши законы. Он отвергает идолопоклонничество и проповедует о каком-то сущем Боге". - "Господин, извините, но я в этом ничего плохого не вижу". - "Даврий, я тебя не понимаю, наша вера веками была построена на идолах, и все люди отдавали им свое предпочтение, и я не позволю, чтобы кто-то нарушал все это". - "Господин, а причем здесь я?" - "Виктор сейчас сидит в нашем подвале, я ему дал немного времени, чтобы он все обдумал. Ежели этого не произойдет, то сенат единогласно решит казнить его. И я хочу, чтобы ты сейчас опустился к нему и поговорил с ним". - "Хорошо, я согласен. Только я не уверен в том, что смогу его в чем-то переубедить".
Даврий опустился в подвал, сырость давала о себе знать. У Даврия появилось отвращение к этому мерзкому запаху.