ПАЛЕСТИНА 11
- "Иоанн, дитя ты Мое, кушай и угощай Иуваля. Мне же еще нужно выйти. Я скоро вернусь". Иоанн посмотрел на Матерь Марию. "Да что это с ней?" - подумал он.
Иосиф заметил, что с женой его что-то неладное.
- "Мария, может и мне выйти вместе с Тобой?" - "Нет, Иосиф, Мне нужно побыть одной". Мария вышла из дому и направилась на свое любимое место. Подойдя к роднику, она присела. "Боже, ну что же это со Мной?" - "Мария, Я снова рядом с Тобой, прошу Тебя, за Сына нашего не беспокойся, и еще прошу Тебя, поверь, все, что будет происходить с Тобой и со всеми вами, то это будет только в пользу людям, ибо они, только они через вас должны понять и поверить в то, что есть Бог и есть бессмертие". - "Боже, ко Мне пришел Иоанн, сын Моей сестры и Я-Я..." - "Жена Ты Моя, все эти чувства Я уберу из Твоей памяти, и спустя несколько лет Ты снова встретишь Иоанна и Ты его не узнаешь, лишь на шее его увидишь шрам".
- "А почему не родинку?" - "Две родинки уже есть у Сына Нашего, которые только подтверждают то, что Он будет два раза послан на Землю. А сейчас ступай в дом, ибо Тебя ждут". - "Боже, спасибо Тебе за успокоение".
Мария вошла в дом. "Тетя Мария, вы не рады?"
- "Иоанн, дитя ты Мое, Я рада, очень рада". - "Тогда почему Ты..." - "Нет, Иоанн, просто Мне очень трудно без Моего Осии (Иисуса) и, глядя на тебя, вижу Его перед собой". - "Скажи мне, а Он скоро вернется?" - Да, Иоанн, очень скоро, но для Меня это..." - "Мария, успокойся". - "Иосиф, прости Меня".
"Да, некстати я пришел в этот дом, им сейчас не до нас", - подумал Иуваль. Иосиф присел. "Иуваль, у меня есть вино". - "Иосиф, я не против, но после этого давай с тобой выйдем на улицу и поговорим, а Мария пусть побудет с Иоанном". - "Хорошо, Иуваль, я согласен".
Мария осталась наедине с Иоанном. "Тетя Мария, а моя мама находится там, где сейчас находится и Осия?" - "Да, Иоанн, они там находятся". - "И Осия ее видит?" - "Конечно, не только видит, но и говорит с ней". - "А это, ну как его, Царствие Небесное, находится далеко?" - "Нет, Иоанн, не очень, оно рядом с нами и даже в самих нас". - "Тетя, я часто слышу внутри себя чей-то голос". - "Вот-вот, Иоанн, это и есть первые Божьи отголоски. И прости Меня, Иоанн, Мне пока не позволено много об этом говорить". - "А кем тебе не позволено?" - "Понимаешь, трудно в это поверить, но Я скажу - Всевышним". - "Скажи мне, а почему все сокровенное является тайной?" - "Иоанн, сразу нельзя открыть тайну Мироздания, ибо люди в это не поверят и обойдут правду стороной. А преподнесенное все по частицам будет воспринято". - "Но мы же от Бога". - Да, Иоанн, ты прав, мы есть дети Его". - "Ну и почему же все так происходит, что мы, люди, не верим в своего Творца?" - "Понимаешь, чтобы все поверили, для этого ты и Иисус рождены на Земле, ибо так захотел сам Всевышний. Вот вы и докажете всем людям о существовании настоящей Истины". - "Тетя Мария, а как все это будет выглядеть?" - "Пока Я и сама не знаю, но с убеждением могу сказать, что это будет выглядеть добродушно, именно с вашей стороны".
ИЕРУСАЛИМ- "Варавва, ты вернулся?" - "Да, дядя Сомей". - "А где Осия?" - "Понимаешь, он сейчас находится в достойном месте". - "Что, в синагоге?" - "Хм, нет, в темнице". - "И за что же?" - "Понимаешь, он сам "баран" и в барана уверовал. Вот и сидит сейчас на цепи, как шакал". - "Дядя Сомей, не переживай, все образумится". - "Да, Варавва, как бы ни так. А знаешь ли ты, что о тебе говорят люди?"
- "Конечно, знаю, ибо плохого они обо мне ничего не скажут, ведь я кормлю очень многих бедных, а остальные меня не интересуют. Ибо тех, кого я обижаю, то есть нелюди, они истинные бесы, а я всего-навсего над ними бог, который вершит справедливость над их богатствами". - "Не много ли ты берешь на себя?" - "Нет, не много, ибо мне ничего не остается, и я голоден, как волк, и всегда жажду мяса. Но мясо не для меня, а для неимущих. Извини меня, дядя Сомей, за это "мясо". Сейчас я пойду и выкуплю Осию". - "Как ты пойдешь, ведь тебя могут узнать". - "Я знаю, но что поделаешь, Осия друг мой, и я должен помочь ему".
- "Варавва, что же происходит на этой Земле?" - "Не знаю, что ответить, но, на мой взгляд, Бог что-то вершит над нами. Конечно, Бог есть Бог, а Осия мой друг. Так что, прости меня, мне нужно идти". - "Тогда удачи тебе". - "Спасибо, но учти, я иду с добром".
Варавва шел улицами Иерусалима. "Господи, я еще молод, и у меня ничего нет, кроме зла на всех богатых и черствых людей. Что мне делать и как быть? Ведь, убивая и грабя, я просто ничего не добьюсь, а наврежу лишь только себе. Где же справедливость, где она спрятана? И если бы я знал, то отдал бы за нее свою жизнь".
"Варавва, мир тебе". - "Извините меня, мне некогда". Варавва остановился. - "Осия, это ты?" - "Варавва, ты что?" - "Но ведь..." Осия засмеялся: "Отпустили меня, только зад мой слегка болит". - "Ну ты и нахал". - "Варавва, давай лучше спрячемся, ибо нам будет худо, ведь тебя везде ищут". - "Я не боюсь". - "Нет-нет, дорогой, тебе лучше спрятаться, и я знаю у кого, идем поскорее со мной". Варавва посмотрел на Осию. "Ну, дорогой, ты молодец, хотя не волк, а лиса спасает меня. Идем, я согласен, но куда, я пока не знаю". - "Идем, идем, есть у меня один друг". И они направились к другу Осии.
"Исаак, к тебе можно?" - "За-заходите". - "Осия, но ведь он пьян". - "Нет, Варавва, он просто заикается. Исаак, можно у тебя этому человеку немного пожить?" - "Да, п-п-пусть живет. Осия, скажи мне, и о-о-он тоже такой, как ты?" - "Нет, Исаак, он сильнее меня, он Бог в своем деле". - "Но раз Бог, то п-п-пусть п-п-оживет у меня. Только у меня есть нечего".
- "Господи, до чего же ты довел наш народ", - подумал Варавва. - "Исаак, я тебе помогу, ибо я "разбойник", и деньги у меня есть, их очень много у меня". - "Ха-ха-ха, о-о-оставайся хоть на в-в-сю жизнь и ж-живи у меня". - "Давайте сейчас купим вина". Осия засмеялся: "Зачем покупать, ведь я могу и так..." Варавва посмотрел на Осию. "Осия, когда-то очень давно я просил тебя: не обижай того человека, кто своим трудом достает себе эти проклятые деньги на жизнь". Осия покраснел. "Варавва, я же хотел только..." - "Нет, на вот тебе 12 динариев и купи что хочешь, и оставь для отца своего, ибо он голоден". - "Прости меня, Варавва, но я тоже человек". - "Осия, я понимаю тебя, но пойми и ты весь смысл жизни нашей". - "Как это сделать, я не знаю". - "Осия, лично я иду на это безобразие из-за таких, как ты, а ты только из-за своего брюха". - "Варавва, но я же есть всегда хочу". - "Я тоже хочу, но никогда я не трону человека бедного. Осия, бери у тех, кто копит свое богатство не своими руками и умом своим". - "А что такое ум?" - "Вот-вот, это то, что тебе не достает. Ты упрямый, как ишак". - "Зато у меня нет хвоста". - "А ты всмотрись в себя повнимательней и найдешь его". Исаак засмеялся. Осия покраснел, опустил голову и вышел из дому. "А ведь прав Варавва, - думал он, - я тащу все, что можно, но у кого я беру? Господи, прости меня".
"Осия, Осия". - "Господи, это ты?" - "Слушай, ты что с ума сошел?" - "Прости меня, я задумался". - "Давай, идем с нами". - "Куда?" - "Да вот здесь недалеко". - "Нет, Кирам, я боюсь Варавву". - "Осия, а где он?" - "А вон, у Исаака в доме". - "Хорошо, Осия, иди туда, куда шел, а мне нужно увидеться с Вараввой". - "А зачем?" - "Иди, иди, увидимся еще".
Кирам зашел в дом Исаака. "О, Варавва, мир тебе". - "Кирам, дорогой, мир и вам. Кирам, Кирам, не стесняйся, присаживайся". - "Варавва, где ты так долго пропадал?" - "Кирам, вы же знаете мой путь". -"Знаем, но тебя так долго не было". - "Ничего, зато я жив, и все награбленное мною раздайте между бедными прямо здесь в Иерусалиме". - "Слушай, но ведь это же все..." - "Да, я понимаю, добро принадлежит синедриону, и все же оно наше, и отдать это нужно только бедным". - "Хорошо, мы все сделаем, но тебе нужно убраться из Иерусалима". - "Кирам, я обещаю вам, что сегодня же уйду отсюда, но мне нужно дождаться Осию. И еще попрошу вас, чтобы обо мне никто и ничего не знал". - "Варавва, ты же знаешь нас". - "Все, тогда я молчу. А вот и "баранчик" пришел". Войдя в дом, Осия почувствовал себя неловко. "Ну что, кучерявый, что ты купил?" - "Лепешки, рыбу, мясо и вино". - "А вино зачем?" - "Это только для вас, я не буду". - "Ну и молодец. А сейчас ступай и приведи сюда своего отца". И Осия побежал.
- "Отец, отец, пойдем быстрее к Исааку, я принес поесть и вина", - "Что ж, идем". Следуя к Исааку, Сомей думал и просил Господа: "Господи, исправь его, ведь он еще молод". Войдя в дом, Сомей сразу попросил Варавву: "Прошу тебя, перевоспитай моего сына". - "Дядя Сомей, я обещаю тебе, что он исправится". - "А ты?" - "Это уже другой вопрос. Я старше от него и попытаюсь сделать то, что вы хотите. Пока я не знаю, как у меня получится, но думаю, что все станет на свои места". - "Варавва, скажи мне, не страшно ли тебе за свою жизнь?" - "О своей я пока не беспокоюсь, ибо думаю о других людях больше, чем о себе. Мне всегда радостно видеть человека в тот момент, когда он сыт и, ежели он накормлен, значит он добр". - "Варавва, глаголишь ты правильно, но, на мой взгляд, ты поступаешь неправильно". - "Дядя Сомей, Бог и только Бог рассудит всех нас. Но разбойником я себя никогда не буду считать". - "Что ж, Варавва, тогда твоя судьба зависит только от самого тебя". - "А я в этом и не сомневаюсь. Все, давайте лучше будем обедать, ибо мне скоро нужно покинуть Иерусалим".
Где-то за полночь Варавва покинул Иерусалим. "Боже мой, пойми меня правильно, ведь я все делаю не от хорошей жизни, и, когда я попаду к Тебе, не обессудь меня и мою грешную душу. Мне хочется, чтобы все люди жили в достатке, а не только те, кто, прикрываясь Твоим именем, грабит народ. Я отбираю уже награбленное, так кто же тогда из нас вор и разбойник, дай мне понять", - думал он. Бог слышал Варавву, он же Его пока нет. Он шел вперед, в неизвестность, которая ждала его где-то там, за горизонтом, он шел, не торопясь, но походка была его уверенной.
Римский гнет свирепствовал. Земля обетованная жила в страхе. Полнейший хаос окружал всех людей со всех сторон. Творилось нечто непонятное, повсюду свирепствовала смерть. Люди ждали помощи от Всевышнего каждый день, они ждали и надеялись, надеялись на свою лучшую жизнь, ибо о хорошей жизни предвещали все пророки, жившие за многие лета до рождения мессии. И они не ошибались, ибо слышали глас Божий и утверждали его в своих записях. Все шло по предначертанию Божьему. Был день и была ночь, пели птицы и шумел ветер, шел дождь и светило солнце, и жизнь продолжалась в таком русле, обыкновенном и необыкновенном. Божье течение вело всех только вперед. Жизнь шла рядом со смертью, смертью жестокой и несправедливой, и путь для всех был одинаков, ибо он вел всех в вечное бессмертие. Но этого пока никто не понимал, ибо дитя Божье только возрастало и развивалось во благо всех людей. Язычники-первосвященники чувствовали да и знали о рождении Бого-человека, но изменить что-либо не могли, ибо сам Всевышний не давал им такой возможности. Светлый луч Божьего познания только набирал свою силу, он готовился к новому рождению новой и светлой веры, веры неугасимой и вечной. И эта вера через всякие тернии будет пробивать себе путь. Трудность и несправедливость будут стоять у нее на дороге, но она будет идти вперед, смывая темное, восставшее против нее. Ибо все только Божье должно присутствовать и жить на Земле.