ИЕРУСАЛИМ 9
- "Почему наблюдателем, у нас будет очень много работы, тем более на Земле будут рождаться люди, которые все свои силы будут отдавать на то, чтобы воспеть нас. Пусть их будет сравнительно немного, но они будут, ты убедишься. На их плечах будет Мой крест и, если они его изберут, то будут стоять на своем до самого пришествия Царствия Небесного". - "Спасибо, Учитель, Ты меня успокоил". - "Ничего, Иоанн, Меня когда-то тоже одолевали черные мысли, и Мне тоже было трудно, но вида Я не подавал, что Мне тяжело. Со временем все проходило, и Я снова вливался в то русло, от которого немножко уходил в сторону. Вспомни, как твой первый Учитель Иоанн Креститель говорил: блажен тот, кто почитает в своей душе Бога, Бога истинного, телесного и духовного". - "Да, Учитель, я помню его слова и помню то, что он говорил мне: Иоанн, небо и земля, дух и тело - едины, как одно целое, и в этом весь смысл строения Божьего. Иисус, что мне делать дальше, я чувствую, что моя душа не дает мне покоя, она рвется наружу, она что-то хочет. А мне пока не понять, как ее и чем ее удовлетворить".
- "Скоро Я отойду в Царствие Божье, ты же, Иоанн, пред тем как Мне уйти, снова посетишь тот шар, получишь напутствие и примешься за свое дело. В деле ты и найдешь успокоение души своей. Тебе сразу станет легче". - "Вот еще что, Иисус, Ты уйдешь, и я лично боюсь за Давида, извини, Павла, ибо чувствую, что гонения на нас усилятся". - "Иоанн, об этом не думай, Я все сделаю, чтобы гонения обошли Павла стороной, для Меня главное, что Павел очень многое знает и его труды будут чтить не меньше твоих, Иоанн".
- "Да, Учитель, время так быстро летит, и Тебе скоро нужно быть там", - Иоанн поднял голову к Небесам.
- "Иоанн, в то же время Я буду и здесь, правда, невидим, но кто захочет Меня увидеть или услышать, к тому Я приду без всяких колебаний". - "Но это лишь пока нам понятно". - "Иоанн, все поймут и изберут для себя то, что возрадует их душу".
- "Наставник, извини меня". - "Петр, что-то..." - "Нет, нет, Наставник, можно мне присоединиться к вам?"
- "Конечно, Петр, позови всех остальных тоже сюда".
Даврий в это время отдыхал, и пригрезилось ему, что очень старая женщина поднесла собаке испить воды, вода была прозрачная, собака долго не подходила к воде, после подошла и лапой перевернула сосуд. Из сосуда вместо воды полилась кровь. Собака стояла и смотрела. Даврий во сне чувствовал, что она смотрит на него, и взгляд у нее был молящий, и она как бы говорила: не пей, не пей от преподнесенного. Он вскочил: да что же такое, неужели это предупреждение? Если так, значит они уже затеяли против меня черное дело, и посему следует считать с уверенностью, что они тоже причастны к смерти Иисуса. Вода была чистой, прозрачной, но кровь красного цвета, и из сосуда вылилось очень много крови, значит, следует, что синедрион - сосуд, который до краев наполнен жестокостью и несправедливостью. Меня же они считают за собаку, но кто же та старушка в черном, о Боже, да это же сама смерть. Но почему смерть меня предупредила, а никто другой, а может, она хочет, чтобы весь синедрион я упрятал в тюрьму. О, хватит, сон есть сон, а дело есть дело. Раньше со мной такого никогда не происходило, сейчас же одолевает все темное и грязное, но витает надо мной - факт. И если бы Иисус не был Богом, значит этого не было бы тоже. Это закономерность со стороны всего здравого. Побыстрее мне бы встретиться с Иисусом.
Даврий вошел в палату, между членами собрания велся шумный разговор. Они делали вид, что не замечают Даврия. "Успокойтесь, нужно приступать к работе. Многие из вас знают сотника Корнилия, мне срочно нужно видеть его, а пока он придет сюда, я хочу услышать ваше мнение по поводу следствия, которое я веду. Что вы можете мне сказать?" - "Уважаемый следователь, вот как раз мы и спорили по этому поводу". - "И до чего же дошли?" - "Мы чувствуем, что вы нам не верите и стараетесь унизить наше положение". - "Да, в одном вы правы, во втором пока ошибаетесь. Я лично хочу все познать, а не унизить, хотя когда я все познаю, то, возможно, последует и то, о чем вы говорите. Я думаю: если Иерусалим осудил самого Бога, то я, как представитель власти Рима, могу осудить лишь несколько человек, причастных к этому. У меня есть свои права, они выдуманы не мной, думаю, людьми умнее вас. Я вас не унижаю, да и нет у меня такого желания, поймите меня только правильно. Если вы ни в чем не виновны, то и не стоит так сильно волноваться. Думаю, что я говорю правильно, и волей-неволей вы должны согласиться со мной". - "Согласиться мы сможем, но не во всем, ибо думаем, что вы человек, который принадлежит язычеству или вере идолопоклонничества". - "Я тоже раньше так думал, но сейчас я все свои мысли и весь свой нрав изменил, ибо увидел нечто потустороннее, я имею в виду, что Он, Иисус, для меня есть что-то потустороннее точно так же, как и я для Него да и для всех, ушедших в мир иной, но это пока мои домыслы. А мне, уважаемые, нужны факты и факты. Но если среди вас я найду виновных, то уже будет не унижение, а наказание. Я пока так думаю. Это мое мнение. Не за то, что вы убили Бога, а за то, что вы скрыли его существование, думаю, что вы со мной будете согласны, одним словом говоря: следствие веду я, так что не препятствуйте мне. Если же кому я не нравлюсь, то можете жаловаться в Рим, именно на меня, но я все равно до конца буду стоять на своем. И об этом вам не следует забывать. А сейчас все можете быть свободны, мне нужно побывать в Вифании и Иерихоне". - "Может, вам нужны сопровождающие?" - "Да нет, я обойдусь без таковых". - "Что ж, Даврий, смотрите, вам видней". Даврий покинул собрание. Он шел улицами Иерусалима, не замечая никого. "Но что со мной, куда я иду, ведь нужно вести дело, а я гуляю, как бездельник". Даврий остановился посреди улицы, было многолюдно. Он спросил у одного из прохожих: "Скажите мне, где живет сотник Корнилий?" Прохожий улыбнулся. "Зачем вы спрашиваете это, ведь вы стоите прямо у дома сотника. Даврий покраснел. "Извините меня". - "Вы, наверное, много вина выпили, ибо у вас такой вид".
- "Да-да-да, спасибо". - "Если бы ты, прохожий, выпил то, что пью я, копаясь в этом запутанном деле, то ты бы уже умер", - подумал Даврий.
Дверь была не заперта. Даврий без стука зашел в жилище. "Здесь есть кто?" - "Конечно, есть". - "Извините меня, я без стука. Мне нужен сотник Корнилий".
- "Это я". - "Здравствуйте". - "Здравствуйте. Вы следователь из Рима?" - "Хм, как вы догадались?" - "По одеяниям вашим не трудно догадаться, кто вошел в дом ко мне". - "Скажите, Корнилий, я смогу поговорить с вами откровенно, не как следователь, а как человек с человеком?" - "Ну, если вы с добрыми намерениями, то почему бы и не поговорить". - "Мое имя Даврий, я веду следствие". - "Да-да, я все знаю". - "И вот как человек хочу добраться до настоящей истины и все понять, что здесь происходило. И тем более, как происходило". - "Знаешь, Даврий, я собрался на охоту, ты не против отправиться со мной, так будет легче нам беседовать". - "Да, я не против, тем более мне нужно развеяться". - "Вот и хорошо. Лошади у меня есть, и пес хороший, который мне помогает во время охоты". - "Скажи, Корнилий, мы сможем посетить с тобой Вифанию и Иерихон?". - "Конечно, Даврий". - "Что ж, тогда в путь". - "Нет, Даврий, сначала вот тебе мои одеяния, переоденься, ибо в таком виде... - Даврий посмотрел на себя, - ты будешь выглядеть..." - "Корнилий, я все понял, и я рад, что мы с тобой нашли общий язык". - "Даврий, я человека по глазам могу определить, какой он, ибо за свою жизнь сотника я повидал очень много людей". - "Корнилий, я согласен с тобой, но хочу от тебя побольше узнать об одном из виденных тобой". - "Имеешь в виду Иисуса Христа?" - "Именно Его, Корнилий. Я-то Его тоже видел, но поговорить мне не довелось, ибо видение для меня было неожиданным". Корнилий улыбнулся. "Даврий, последнее время для меня эти встречи тоже являются неожиданностью". - "Что ж, в путь, в пути обо всем и поговорим".
В направлении Вифании скакали на лошадях двое наездников. Впереди бежал пес. Глядя со стороны, можно было подумать: охотники, но на самом деле были люди, ищущие настоящую истину среди тех людей, что общались с Иисусом, и среди тех, кто Его предал распятию - самому низкому унижению и что ни на есть страшным мукам. Боль Господня витала над всей Землей. Для скачущих всадников она не была заметна, но она присутствовала в их сердцах и их добрых мыслях. Бог Иисус был рядом с ними и не перечил им ни в чем, лишь помогал и делал их путь безопасным.
"Корнилий, скажи мне: давно ли ты познакомился с Иисусом?" - "Да, Даврий, очень давно. Я и сейчас от Него не отрекаюсь, ибо встречался с Ним и говорил точно так, вот как сейчас с тобой я говорю".
- "Ты с первых дней знакомства с Ним верил Ему, как Богу?" - "Знаешь, Даврий, как Богу, наверное, нет. Ты же знаешь, что служило для нас Богом: идол и только. Но он из меди. А в этом случае я встретился с живым человеком, творившим нечто необыкновенное". - "И ты видел чудеса?" - "Конечно, и не один раз". - "Было интересно?" - "Даврий, не то слово, ибо на моих глазах заново рождались люди, или, другими словами говоря, из них как бы вытеснялось что-то нечистое, и человек наполнялся новыми силами. Это было заметно даже очень простому человеку". - "Ты считаешь, что чудесами Он завоевал среди людей славу Бога?" - "Да нет, не только. Он был человеком очень грамотным, умным, и мне однажды показалось, что Он живет не в своем времени". - "Корнилий, о чем ты?" - "Я имею в виду, если бы Он родился где-то там впереди на несколько веков, то с Ним бы все было иначе, а может быть, и хуже. Кто знает, что будет впереди нас. Но я лично доволен тем, что Он воскрес и является пред нами, как из сказки".
- "Корнилий, ты интересно рассуждаешь". - "Мне легко с тобой говорить о Нем". - "Только синедрион что-то от меня хочет скрыть". - "Даврий, когда человек честно зарабатывает себе на хлеб, он всегда будет чист и откровенен, а кто питается, отнимая хлеб и лукавит пред зарабатывающим, от того жди неприятности. Думаю, что ты догадался, о ком я говорю и с кем сравниваю". - "Да, Корнилий, я все понял и поэтому опасаюсь собрания и ищу таких людей, как ты. По тебе видно, Корнилий, что ты ничего не утаиваешь от меня, это меня радует и придает больше сил. Я говорил с Матерью Иисуса и сразу подумал, что верить я Ей должен сполна, ибо такая женщина на обман не способна. Но я еще не беседовал с Иродом и Пилатом, и мне интересно, что они "запоют". - "Даврий, они очень избалованы своими привилегиями, хотя в последнее время я стал замечать, что они изменились". Даврий переспросил: "Изменились или хотят это показать?"
- "Да нет, после распятия Иисуса они стали другими". - "Корнилий, они каким-то образом причастны к смерти Иисуса?" - "Мне трудно ответить, хотя они могли изменить ход событий. А тут видишь, синедрион был так агрессивно настроен против Иисуса, в общем, трудно из этого сделать какое-либо заключение. Хотя, на мой взгляд, виновны все люди, ибо они не признали Его, как своего Бога и распяли Его, как разбойника. Даврий, мне не хочется сейчас вспоминать тот день, мне кажется, что страшнее того дня уже ничего не может быть на белом свете". - "Корнилий, давай остановимся и немного отдохнем. Устал я что-то, да и голову всякие мысли одолевают. Последнее время я на одних мыслях и живу". - "Что ж, давай присядем. Здесь место очень красивое. У меня есть немного вина". - "Корнилий, я не против выпить, пусть усталость покинет меня". Корнилий, немного выпив вина, посмотрел на Даврия, тот сидел задумавшись. "Даврий, в чем дело?"
- "Да нет, так, что-то пригрезилось". - "Если не секрет, что именно?" - "А ты разве ничего не заметил?" - "Нет". - "Значит мне показалось, будто бы старушка прошла мимо нас". Корнилий посмотрел по сторонам. "Да нет здесь никого". - "Ладно, Корнилий". К Даврию подошел пес Корнилия и долго смотрел ему в глаза. Боже, вот оно что, неужели мой кошмарный сон рядом со мной витает? Да, но ведь Корнилий не может меня отравить. Вино мы пили из одного сосуда, ели одну и ту же рыбу, но почему пес смотрит на меня так умоляюще? По нему видно, что он пытается мне в чем-то помочь. Но что может сделать пес?" - "Даврий..., Даврий!" - "Что, Корнилий?" - "Да что с тобой?" - "Нет, нет, ничего, вино мозги мои затронуло". Корнилий засмеялся. "Да ты же почти не пил".