ДЕНЬ ВОЗНЕСЕНИЯ ГОСПОДНИЙ 3

От Рима до Иерусалима медленно двигалось ра­дужное облако. Многие люди не понимали, что проис­ходит... Одни смеялись, другие плакали, некоторые впа­дали в панику. Но свечение оставалось единым. Со стороны казалось, что Простор Небесный горит огнем. Никто не понимал, что оно значило. Иисус стоял уве­ренно на Елеонской горе. Он уже знал, что приближа­ется Его час, час утешения небесного и души Его.
"Александр, что ты поник головой?" - "Учитель, я не знаю, что Тебе ответить". - "Не волнуйся, ты все будешь видеть и знать о своих знакомых. Поверь, нуж­но так. Но ежели ты... " - "Нет-нет, Учитель, я со­гласен". - "Варнава, ступайте ко Мне. Я знаю все о вас. Вы же пока не ведаете ничего о своей судьбе". - "Учитель, мы все стерпим ради Тебя и Твоего Учения". - "Да, вы настоящие Мои братья. Павел, а как хитон, плащаница Моя?" - "Учитель, не беспо­койся за меня". - "Спасибо тебе, Павел, прошу тебя, береги их и, ежели будет трудно, то передай в надеж­ные руки". - "Иисус, брат мой, я все понял".
Шемо подошел к Корнилию: "Корнилий, смотри, что за толпа приближается к нам?" - "Шемо, если ты здесь со своими воинами, значит Всевышний видит нас". - "Я не пойму, о чем ты говоришь?" - "Шемо, скоро и сам все узнаешь, только воинов своих расставь умно, дабы толпа ничего не смогла здесь..." - "Корнилий, я тебя понял. Люди для меня - это главное, а Бог - превыше всего. Жизнь свою отдам, но второй раз не позволю, чтобы оск­вернили имя Господа нашего". "Корнилий!" - "Да, Иисус?" - "Я вижу и чувствую, как вы переживаете из-за Меня, не нужно. Сейчас все будет по-Моему. Те идолы, приблизившись к нам, примут беспамятство свое и примут они его во сне".
К Иисусу подошел Даврий. "Учитель, извини меня, но не делай пока этого. Я хочу воочию увидеть всех тех, кто ненавидит и не верит в Тебя". - "Даврий, ты настойчив". - "Иисус, пойми меня правильно". - "Да, ты следователь, и пусть будет по-твоему". Толпа убийц Богочеловека приближалась к месту, которое вознесло нашего Господа, Хранителя и Спасителя.
ОТ ЛУКИ:Кому, как не мне, было дано знать, тем более видеть жизнь нашего Господа Бога. Я видел все, даже то, о чем в данный момент и не мог подумать. Я видел слезы Господа нашего и чувствовал, что Ему жалко с нами расставаться. Чувствовал я и другое, ибо слышал Его мысли, они в особенности были направлены на пер­восвященников, которые применили к Нему свою дьяволь­скую силу. Да, может быть, внутри Он чего-то и боялся, как человек, но как Бог Он был предан своей миссии на Земле. В Нем не было злости и ненависти. От Него исходили лучи тепла и добра. Ум Его, а точнее, наш ум пред Его, можно сказать, ничего не значит, ибо Он был Бог и никто другой. Как человек Он мне нравился своей истинной добротой. Такой доброты и любви вы нигде не встретите, но она была в Нем, и клянусь именем Его. А Мать Мария - это же был изумруд духовного знамения. В Ней было все: начиная от Альфы до Омеги. Да, я признаюсь, что поначалу были трудности, но они были чис­то человеческими, но не духовными. Суеверие брало свое, или хотело что-то взять, но получалось иначе. Если кто из вас чувствовал по-настоящему дыхание ветра, а точнее, ду­новения, так чувствовали мы нашего Иисуса Христа в наши времена.
Было много людей, которые хотели избавиться от Него, и Он чувствовал это и всегда говорил: "Я уйду, род людской погубит много таких, как Я; и этот род будет губить, не задумываясь, что творит. Но в убиен­ном вы всегда улицезрите имя и лицо Мое. И оно будет преследовать вас каждый день. Лицемеры, успо­койтесь, ибо вы не знаете, зачем и откуда вы, но когда узнаете, то уже будет поздно, ибо обитель Моя находится в терпении своем и ожидании". На меня эти слова очень сильно действовали. Я над ними задумы­вался и проводил бессонные ночи, хотя образ Его не покидал меня даже в минуты моего духовного разоча­рования. Да, были такие моменты, это было в Ефреме. Нас избивали за наши добрые дела, и я невольно по­думал: "Иисус, Ты Господь, останови побоище". Я ви­дел Его окровавленное лицо, но Он молчал и при том шептал: "Всевышний, Отче Ты Мой родной, здесь лю­дей не вижу Я, дьявола вижу в их лице, прошу Тебя, не наказывай Ты их, пусть нас бьют. Пожалеют они или нет, но придут в Обитель нашу, и мы их вразумим, но не накажем". После Он мне сказал: "Лука, не нужно было думать так". Я покраснел: "Прости меня, Иисус, но ведь боль - это унижение". - "Нет, Лука, это истина, а ее никто не терпит, ибо грешники бьют за то, что мы первые говорим им об этом". - "Так может, промолчать и в сторону уйти?" - "Нет, Лука, невеже­ство человеческое стороной не обойдешь, здесь нужно идти тропой единой и прокладывать свой путь верой в то, что приемлемо разуму оного лица". В душе мы все понимали, но наяву было все иначе. Духовенство нико­го не хотело признавать, и на их устах было единое - месть. Ибо они считали себя оскорбленными.
Часто беседуя с Иисусом, Я слышал от него: "Лука, не искореню Я его один". - "Иисус, что Ты имеешь в виду?" - "Неверие среди духовенства. Пройдет много лет, они будет Меня воспевать, но не таким, каким Я был. Все повернуты ко Мне спиной, но Я везде и буду смотреть им в глаза". - "Иисус, но ведь есть силы и выше?" - "Да, Лука, есть. Вот посмотри на людей, как восприняли рождение свое в лице Моем, они отвергли Меня, но Я повторяю: Я един, другого не будет". - Иисус, ведь мы с Тобой". - Да, вы продолжатели рода, созданного не вами". - "Иисус, я все понял, но как же быть нам, ведь Ты уйдешь, и, знаю точно, что будет трудно нам". - "Как быть, Лука, спроси у души своей, и пусть каждый из людей спросит себя точно так, как и ты спросил ее". - "Ведь не каждый ее поймет и услышит". - "Вот поэтому и свидетельствую Я: "Имеющий уши - да услышит". - "Иисус, ответь мне, люди, те, кто уверовал в Тебя и преданы всей своей душой Тебе, могут ли они от имени Твоего помо­гать людям?" - "Вот, Лука, где весь смысл кроется. Да, можно, но не все правильно поймут. Я же буду видеть все". - "Но среди них могут..." - "Знаю, Лука, даже сейчас вижу их лица". - "Иисус, как же быть в этом случае?" - "Лука, Иоанн все это опи­шет". - "Интересно, будут ли чтить пророчество?" - "У кого душа чиста, тот будет чтить, но кто же..." - "Я понял Тебя, Иисус, тот будет поглощен в бездну тьмы". - "Вот-вот, Лука, а она ждет с нетерпением всех отчуждающихся и отрекающихся от Меня и поглощает их". - "Иисус, а верность свою в людей?" - "Я знаю, Я ее сохраню. Не беспокойся, ибо Я Бог. Но после каждого и спрошу, ибо Я сохранил, любил и терпел. Если говорить чисто человеческим языком, то со всем смирюсь и всем прощу, только ж не с невери­ем в Меня и в силу Духа Святого".
- "Знаешь, Иисус, интересно было бы взглянуть туда вперед". - "Так в чем же дело, посмотри". - "Но ведь я не могу". - "Закрой глаза и ты все увидишь, даже сон может преподнести тебе ясность". - "Но во сне я мертв". - "А кто это тебе сказал?" - "Я сам так подумал". - "Лука, вот Ты увидишь Меня в день Моего Воскресе­ния. Встретившись со Мной, поверишь ли ты, что это именно Я?” - "Иисус, не знаю, что и ответить Тебе. Судя по всему, сначала я испугаюсь, ибо такое не каж­дый день приходится видеть. Я помню Лазаря, вос­кресшего из мертвых, мне было страшно, признаюсь. К Тебе я до сих пор не могу привыкнуть, ибо между Лазарем и Тобой, Иисус, есть большая разница". - "Лука, и все же?" - "Иисус, пойми меня правильно, ежели я узрю в Тебе того, кого знал раньше, то, безус­ловно, я поверю, и страх мой наполнится только радос­тью души моей". - "Спасибо тебе, Лука, и прошу тебя: донеси разговор наш до людей, ибо не хочу выг­лядеть Я пред ними идолом. Мне будет неприятно смотреть на это. Лично Я знаю, что не вся правда обо Мне дойдет к тем, кто будет жить после нас. Меня и Мои деяния лжепродавцы будут запечатывать, дабы прославить свое сатанинское. И Я снова буду оплеван, но не надолго, и Рим когда-то то покается и снимет печать недостойную, которая будет давить на Меня, да и на всех вас". - "А можешь ли Ты что-то переина­чить?" - "Лука, к чему и зачем? Ведь люди будут жить, и им решать о здравии своем". - "Учитель, как все трудно". - "Нет, Лука, не трудно, но и не легко, но постижимое и со своим лицом. И если у постижи­мого очень добрые глаза, то значит, и добрая душа. Это Я сравниваю со всем живым, видимым и невидимым на этом белом свете". - "Иисус, но ведь Ты превыше всего?" - "Да, но за Мной посмотри что стоит". - "Да, я получил ответ полностью от Тебя, даже в цвете я вижу Твою доброту и запах нектара, исходящего от нее".
Личность Иисуса невозможно охарактеризовать. Для этого нужно было только с ним встретиться и убедиться воочию, что Он действительно был Божьим Естеством. Если вникнуть в саму жизнь и разобраться, что же есть или кто есть человек - это очень трудно. Тем более узнать все о Боге - это вообще что-то несоизмеримое и необъяснимое, но очень привлекатель­ное. Я - Лука, утверждаю своей душой, ибо я жил со всем этим возвышенным и посланным нам, дабы мы стали умные и чистокровные.
ОТ ЛУКИ 47 г. от Р.Х.
* * *
Иисус подошел к Александру: "Еще раз спраши­ваю тебя, не страшно ли тебе?" - "Учитель, как Тебе ответить? Да". - "Что ж, Александр, все пройдет, ты даже не заметишь этого. Хотя новое будет тебя все больше и больше интересовать и привлекать".
- "Наставник!" - "Петр, Я знаю, о чем ты поду­мал. Ни о чем не беспокойтесь". - "Но, Мать Ма­рия..." - "Я же сказал, все будет хорошо". - "На­ставник, может, Тебе следует скрыться в толпе?" - "Петр, Я больше повторять ничего не буду, ибо все будет по-Моему".
- "Александр, у тебя осталось мало времени, ты окончательно решил все для себя?" - "Иисус, я ре­шил, и все будет по-твоему". - "Тогда посмотри вок­руг себя и что видишь - запомни на долгие лета, хотя в Царствии Небесном ты увидишь красоты намного лучше". - "Спасибо Тебе, Иисус". У него появились слезы. "Плачешь ты от чего?" - "Иисус, я плачу чисто человечески". - "Александр, Я понимаю тебя, но пой­ми и ты Меня, ведь так нужно".
"Учитель, Учитель!" - Да, Павел?" - "Там за горизонтом в Небесах появилось какое-то свечение".
- "Павел, это за Мной, и не нужно бояться, ибо это ты уже видел, брат ты Мой". Павел заплакал. "Па­вел, не нужно, ведь уже ничего не изменишь". - "Иисус, я понял Тебя, но мне, но мне очень..." - "Не нужно дальше ничего говорить".
"Люди, люди, смотрите, что творится в Небесах". Свечение было настолько ярким, что некоторые, не выдержав, бросались в разные стороны. Клавдия сто­яла и думала: "Я сожалею, что Понтий с Иродом не находятся здесь".
- "Корнилий, мне почему-то не по себе". - "Дав­рий, ты убедишься в той истине, которая существует рядом с нами, но не каждый день". Артема стал на колени: "Господи, да что же это такое?" - "Даврий, посмотри на него. Он хотя бы взял то, о чем ты ему говорил?" - "Да-да, Корнилий, но не мешай мне смот­реть на чудо". А чудо небесное приближалось все бли­же и ближе. Свечение освещало Землю таким светом и цветами, раньше такого никто не видел никогда. Все переливалось, в Небесах появились разнообразные формы каких-то писаний, неведомых никому.
- "Корнилий, поддержи меня". - "О, Даврий, наконец-то". - "Но если это конец жизни моей, то значит, ближе момент моей встречи". - "Даврий, я понял, но не бойся, не умрешь, ведь я рядом с тобой".
- "Да, на тебя надеяться, то лучше..." - "То лучше, Даврий, дальше ничего не говори. Давай просто будем наблюдать за прекрасным явлением". - "Хорошо, я согласен с тобой".
Артема встал и подошел к Даврию. "Даврий, я больше не могу. Я покину это место". - "Да нет уж, оставайся до конца".
Среди членов синедриона началась паника. "Смотри­те, смотрите, что-то дьявольское. Неужели оно затронет и нас. Сами Небеса прогневались". - "Не бойтесь, то про­делки дьявола, - кричал ведомый, - огнем он угрожает нам". - "Да нет, это Божья сила преследует нас".